Семь книг про вредных подростков

Очень правдивые и поэтому страшные книги о том, что приходится переживать детям перед тем, как повзрослеть.

Псевдоинтеллектуальный триллер, который вносит значительный хаос в головы феминисток и некоторым образом радует чайлдфри. Специалисты по детской психиатрии вообще исходят слюной от «Фабрики» — сколько ж тут про девиации можно наинтерпретировать. В семье глубоко долбанутых людей живет 16-летний Фрэнк — с такими же глубокими отклонениями в башке и склонностью к садизму. Всю дорогу он подробно описывает свои мерзопакостные деяния, от которых у людей взрослых и виды видавших всё внутри леденеет.

В книге изобилие триггеров, оттого крайне не советую чтиво людям тонкой душевной организации, а также беременным и кормящим. Мощнейший финал с брезжущим лучом света — катарсис не отпустит дней эдак пять, а вспоминаться будет лет десять. Однако перечитывать «Фабрику» не захочется ещё очень долго. Если вообще захочется.

Жила-была тихоня Бланш. Хобби — книги, друзей — ноль, самооценка — ниже плинтуса, зато как будто богатый внутренний мир. В 16 лет, в принципе, картина для девицы — норм. Нежданно в жизнь Бланш бурей врывается Христа — лиса-оторва, волк в овечьей шкуре, интриганка и лгунишка. И вот она уже живет в доме Бланш, в комнате Бланш, и вот уже родители Бланш в новой жительнице души не чают, и как будто бы даже задвигают дочь родную на второй план... Чуя, что Христа внаглую отбирает её место под солнцем, Бланш продолжает дружить с коварной притворщицей, но тайком начинает расследование. И выводит на чистую воду. История, как и все у Нотомб, автобиографична — исключая финал. Нотомб призналась, что в отличие от Бланш, она-таки на сладкую месть не решилась. А просто села на самолет и усвистала в другой город.

Жесть как она есть — на всю толщину книги. Но от книги, несмотря на депрессивные и выматывающие психику картины, оторваться почему-то сложно. Происходит действо в Австралии, в богом забытом сектантском поселении. Пыль, болота, нищета и убожество. Льют постоянные дожди, вокруг грязь, земля не плодоносит. От мутной безнадеги каждого жителя поселения кроет по-своему. Круче всего плющит немого подростка Юкрида Юкроу. Юкрид из семьи запойных алкашей, шизофреник со своим «особенным» мировоззрением. Этакая мешанина из околорелигиозного бреда и невежества. Полное днище. Грязный оборваный Юкрид мечется по заболоченным лесам, мнит себя избранником божьим, умудряется «по воле господа» влюбить в себя прекрасную Бет — дочь одного из поселенцев, чтоб потом её укокошить.

Если читать под нескончаемые песнопения господина Кейва, получится превосходный 3D-эффект. И да, после «Ослицы» все остальное творчество Николаса видится ласковой колыбельной в мягкий августовский вечер.

Грасс очень быстро наматывает тугой клубок вплетенных друг в друга историй — настолько тугой, что каждые десять страниц книгу закрываешь, чтоб в голове устаканилось. Если в общем — то про приход к власти фашистской Германии. В частности — история Оскара Мацерата, которому в три года подарили барабан. Мелкий таскал этот барабан везде и, не прекращая, передавал через него свое отношение к происходящему. Представляете, в общем, акустический адок: ребенок круглосуточно и с удовольствием барабанит. Так этого мало. Оскар, недовольный событиями, в знак протеста пожелал больше не расти. Случайно свалился с лестницы в погреб, и — о чудо! — расти перестал. Плюс приобрел удивительный дар: голосом он теперь может бить стекло. Чем и пользуется: фигачит окна, люстры, очки у училки, — за последнее его выперли из школы... Повествование — от лица самого Оскара, находящегося в психиатрической лечебнице. Потому и смахивает на безумную барабанную дробь.

Старая, недобрая, правдивая классика. Про желание (скорее, животный инстинкт) повелевать, подчинять и властвовать. Про то, в какую дичь превращаются дети, надолго предоставленные сами себе. Компания детей и подростков попадает на необитаемый остров. Понеслась... Разделения на «лагеря», жестокие разборки, нападения, лидеры со своими правилами, «дедовщина»... В сюжете присутствует осязаемый Повелитель мух (свиная голова, мухами облепленная), но все же ройте суть глубже. Если переводить с иврита не совсем корректно, то «Веельзевул» (Бааль Зевув) — будет «повелитель мух». Про то и речь. Зверь проснуться может в каждом. Однако с детьми оно выходит жестче: за свои поступки они ответственности не несут, а потому последствия выглядят страшнее. Концовку все же можно обозвать хэппи-эндом. Появление взрослого прекращает чудовищную игру. И почему, интересно, столь поучительная книга до сих пор не включена в школьную программу?..

Ну кто ещё не читал? Отвратительный в своей любви к насилию 15-летний Алекс — лидер модненькой банды, которая развлекается, учиняя вседозволенную жестокость. Типичные мастду: вечером в баре «Korova» употребить молока с психоделиками и отправиться буйствовать на улицах, врываться в дома, избивать-насиловать удовольствия ради. Выхолощенные гопники с мозгами. Пацифисты книгу недолюбливают, а зря. Черного кобеля не промоешь добела. Алекс проходит государственную программу перевоспитания преступников, вследствие чего получает аллергию на насилие. Однако корень зла остается на месте.

Впечатляет внедренный в текст придуманный автором язык подростков — «надсат» (калька с «-teen»/ «-надцать» — «подростковый возраст»). По сути, русские слова, написанные латиницей: типа cheena (женщина), bezoomny, merzky, mozg.

А в названии совсем не про апельсин. Взято слово из малазийского, где «orange» переводится как «человек», производное от «orang» — «примат», «орангутанг». И сразу все понятно.

Потребительская Америка, в чьи жернова попадает Вернон Грегори Литтл. Бедолага, ничего не подозревая, связался с отморозком Хесусом, который застрелился, перед тем замочив из ружья половину класса. А на Вернона навешали всех собак. Что делать? Молчание, попытки отстаивать невиновность и побег в Мексику — не сработали. А ещё и ушлый журналист намерен сделать Вернона героем реалити-шоу. До парня дошло: надо дико понравиться телезрителям. Продаться с потрохами, принять правила игры — и сможешь управлять мнением людишек в любую сторону.

Трепещущим от нецензурной лексики книга противопоказана. Мата много, он виртуозен. Респект переводчику, ибо лишь тотально влюбленный в филологию способен столь разнообразно и колоритно переводить вездесущий fuck. Спасибо отдельное за слово «Вальгаллище».