19 октября 2011 года
Пол Кэмп (Депп), нигилист от журналистики и реалист по жизни, следуя заветам бит-культуры, отправляется в Пуэрто-Рико. Под влиянием чудаковатых сотрудников и курортной атмосферы Пол ударяется во все тяжкие, включая ром, женщин, вуду и скайлайн с яхтами миллионеров.
«Ромовый дневник» — первая удачная книжка гонзо-писателя Хантера С. Томпсона, чьим персональным киноаватаром на Земле Джонни Депп стал задолго до своего пиратского бенефиса. Автобиографический подтекст, который легко считывался на бумаге, в экранизации перестает кого-то интересовать, и в первую очередь режиссера. Кэмп писателя Томпсона оставался чертовски трогательным, пусть и героем своего времени, страждущим не только страстей, но и самопознания.
Кэмп режиссера Робинсона превращается в концептуального мизантропа, открытого для новых ощущений, но как-то слишком созерцательного, безучастного — неважно, разговаривает ли он с подпольным миллионером о коррупции либо накуривается марихуаны с коллегами по цеху. Эти огрехи, само собой, огрехи Деппа, Пол Кэмп — абсолютно полная имитация Рауля Дюка из экранизации другой томпсоновской книжки «Страх и отвращение в Лас-Вегасе», сделанной в 1998 г. Прошло 13 лет, а Депп как бы замер в своей героике, в своем довольно скудном сундучке актерской мимики: на все происходящее у него есть три выражения лица и два движения бровями.
Если на секунду забыть о Деппе и его связующей роли, фильм распадается на комедийные сцены, которые Робинсон собирался снять смешными, а получилось как у Питера Сигала. Все — и разномастная галерея фриков, и аборигенный антураж, и остроумные диалоги — устроено так, что должно смешить, но вот не смешит ведь. Слава богу, что есть Депп, у которого есть брови, одним движением которых он покрывает дюжину режиссерских ляпов.
..а Депп как бы замер в своей героике, в своем довольно скудном сундучке актерской мимики: на все происходящее у него есть три выражения лица и два движения бровями.